Сейчас я нахожусь в столице, и жду Ваших указаний. Находите ли вы полученные сведения для себя удовлетворительными, или мне следует и дальше продолжить поиски Б., для чего потребуется выехать в Глостер. Предлагаю Вам оплатить счёт нашего Агентства за уже проделанную работу, а также второй счёт, если Ваше поручение продолжится. Оба счёта прилагаются к настоящему письму.
С уважением к Вам, м-р Натаниэл Скотт".
Полученные от сыщика сведения, в принципе, как белый день высветили для Майкла основные детали, связанные с появлением ребёнка у графа и графини Фосбери. Он задумался о том, нужны ли ему подробности, которые могла бы дать Бригитта. И в итоге он решил, что да, нужны.
Помимо самих фактов ему хотелось знать, как ко всему произошедшему относилась Долорес-София. А ещё его чем-то зацепила история Бригитты. Эта женщина была любовницей его друга Питера, и вот, когда она понесла от него ребёнка, Питер выслан за границу, а у Бригитты забирают ребёнка, который официально остаётся тем, кем он и являлся фактически — внуком герцога Крэйбонга. Не может ли быть так, что за всей этой историей возвышается зловещая фигура именно герцога, а остальные были лишь исполнителями его воли? Во всяком случае, получается, что здесь может быть несколько пострадавших: любимая женщина Майкла Долорес-София, которой навязали чужого ребёнка, его друг Питер, которого насильно оторвали от привычной среды и от собственного дитя, и Бригитта, о которой заботился его друг и которую в его отсутствие, похоже, лишили ребёнка, и оставили в одиночестве без какой-либо помощи.
После этих мрачных предположений Майкл решительно подписал оба присланные детективным агентством счёта с припиской о продолжении розыска, и отдал письмо для отправки в Йорк.
Затем Майкл написал письмо Питеру, где кратко описал свои дела, и особо остановился на захватившей его идее организации театра в столице своего графства. Как бы в шутку Майкл при этом написал, что будет очень расстроен, если на премьере этого спектакля не увидит своего друга Питера Крэйбонга и просил написать ему, если таковое всё-таки возможно и Питер вернётся в Бригантию.
Вскоре слуга доложил Майклу, что прибыл некий мистер Конгрив, приглашённый им к должности руководителя театра.
Джон Конгрив был полным представительным мужчиной лет сорока пяти, с внушительной лысиной и пронзительным взглядом. И первый же вопрос, который он задал Майклу после взаимных приветствий и представлений, посадил виконта в лужу.
— А вы уже получили королевский патент на создание театра?
Оказывается, в Бригантии существовала королевская монополия на театры и Майклу могли просто отказать в выдаче патента! Сами театры юридически существовали в двух формах — товарищества актёров с самоуправлением, либо частная труппа, принадлежащая одному человеку. При королевском дворе обязанности главного цензора всего театрального репертуара были возложены на лорда-камергера и главного церемониймейстера, которые возглавляли институт государственной цензуры.
"Так, господин виконт, за голову будем хвататься, когда останемся одни — думал Майкл, слушая мистера Конгрива, — а сейчас держим морду кирпичом, словно никаких проблем в упор не видим".
— Я поручаю вам заняться этими вопросами, мистер Конгрив. Для этого вы можете спрашивать у меня любые средства, ресурсы и людей. Сейчас же предлагаю вам заселиться в удобное место неподалёку от замка, которое вам обеспечит наш управляющий, а завтра в полдень представить мне свои предложения и первоначальный план действий.
Не моргнув глазом, мистер Конгрив откланялся.
"Интересно, для него поставленные задачи были естественными или столь же неожиданными, как для меня, и он сейчас тоже "держал лицо"? Ставлю на второе. Вряд ли нашёлся бы в нашем королевстве ещё один такой "оддбол", как я, который уже приступил к организации театра, не озаботившись перед этим получением патента".
На следующий день между ними разгорелся настоящий спор.
— Нет-нет, мистер Конгрив, никакого актёрского самоуправления, никакой демократии в нашем графском театре быть не должно.
— Но, ваша милость, хорошие актёры тогда не согласятся играть в этом театре, ведь никому не хочется попадать в кабалу плюсом к тем трудностям, которые артисты и так имеют в силу своей профессии.
— О каких трудностях вы ведёте речь?
Джон Конгрив принял позу оскорблённого достоинства и стал перечислять:
— Многочасовые репетиции, неотапливаемые гримёрки, самостоятельный съём жилья… Оскорбить или унизить актера считается нормальным явлением среди благородного сословия, к женщинам-актрисам отношение совершенно неуважительное. И хоть как-то помогать и защитить актёра может только его труппа. Коллектив актёров становится практически семьёй, и поэтому управляется как семья.
— Отопление гримёрок, обеспечение актёров удобным жильём и их правовая защищённость — эта наша с вами задача, мистер Конгрив, и я намерен её решить самым наилучшим для всех образом.
— Но где же я найду труппу, которая в это поверит и откажется от самоуправления?
— А кто говорит о готовой труппе, уважаемый мистер Конгрив? Набирайте актёров по одному. С каждым будет заключён индивидуальный контракт, который будет либо продлеваться, либо расторгаться, в зависимости от задействованности актёра в том или ином спектакле. Я не хочу держать "актёрскую семью", в которой могут быть люди, которые, возможно, никогда не понадобятся на сцене, но будут иметь возможность принимать решения, влияющие на работу всего театра. А вот оплата работающих артистов будет высокой. Всё, этот вопрос больше не обсуждается.
Майкл снабдил Джона Конгрива документами, необходимыми для заявки на получение патента, включая готовый план по строительству здания театра, а также обязательства финансирования деятельности театра за счёт средств графства и предоставления сценариев театральных представлений для королевской цензуры. Кроме этого, Майкл вручил ему приличную сумму денег для всех деловых и личных расходов, а также поездок будущего руководителя театра в поисках актёров, готовых рискнуть и согласиться на время действия контракта стать "частной собственностью" виконта Оддбэя.
"Мда, не было у бабы забот — купила баба порося" — думал Майкл, отправив Джона Конгрива в его деловое путешествие. "Теперь, того гляди, придётся мне ещё с каждым актёром нянчиться. А, ладно. На Конгрива всё свалю".
Майкл взял столичную газету и на первой полосе увидел статью, которая упоминала приют "Стрижи" и училище "Ласточки" в графстве Фосбери.
— Умничка моя, — прошептал Майкл, поглаживая газету, где значилось имя Долорес-Софии и предложенное ею название "Ласточки". На его сердце стало так тепло, словно этим названием он получил её улыбку, предназначенную специально для него. Хотя, так оно и было.
Глава 3
Этой ночью Майклу приснился кошмар. Будто на его мебельной фабрике возник пожар, и работники, которые не сумели быстро выйти, задыхались от дыма горящих плит дсп, пропитанных казеиновым клеем… С бешено бьющимся сердцем от испытанного ужаса Майкл проснулся и с трудом удержался, чтобы тотчас же не побежать на фабрику.
Наутро он посетил все свои предприятия и повелел сделать дополнительные выходы из помещений, поставить ящики с песком, чтобы тушить пожар, и провести для всех работников репетицию эвакуации. Вокруг тех сторон гостиницы, куда выходили окна будущих номеров для постояльцев, он повелел не класть брусчатку из камня и не ставить ограждения, а создать газоны с травой и клумбами. А также он поставил задачу перед архитекторами здания театра предусмотреть дополнительные выходы и для зрителей, и для работников.
"Не знаю, чем был этот сон — предупреждением или работой моего подсознания, но хорошо что он был раньше того, что неизбежно бы когда-нибудь произошло", — подумал Майкл. Он спросил у графа Оддбэя, как у них в графстве борются с пожарами. Выяснилось, что в каждом боле-менее крупном населённом пункте при смотровой башне есть команда, которая имеет в распоряжении пару телег с лошадьми и большими бочками с водой. Тем не менее Майкл поручил управляющему постепенно проехать по всем подконтрольным ему землям и от имени графа заставить владельцев зданий принять меры к защите от пожара. Кроме того, Майкл написал в местную газету объявление, что его сиятельство граф Вилей Оддбэй отныне станет накладывать штраф на тех владельцев недвижимости, которые не озаботились безопасностью на случай пожара, а также написал, какие именно требования должны быть, по его мнению, выполнены.