"Для начала — не раскисать" — ответил Михаил сам себе. "И, кажется, я знаю, что я могу сделать. Надо стать им, Майклом Оддбэем. Принять внутренне его имя, и играть по правилам этого мира, не теряя, однако, и своего прошлого. Да, так будет правильно".

Эта мысль успокоила его, и Михаил, а вернее, уже Майкл, наконец, крепко уснул.

За завтраком он при всех сказал что хочет прокатиться верхом и предложил леди Элизабет составить ему компанию.

Когда они в молчании отъехали достаточно, чтобы замок Фосбери скрылся из вида, Майкл предложил Элизабет спешиться и прогуляться вдоль опушки небольшого леса.

— Я знаю, Элизабет, что задолжал вам объяснения. И прошу меня простить за то, что так долго задержался с этим, — начал Майкл.

Элизабет отрицательно покачала головой.

— Нет, не знаете. Вы не знаете, что со мной было, когда вы разбились и находились без сознания. Как не знаете, что я чувствовала, когда узнала, что сразу после выздоровления вы просили руки другой девушки, которую едва увидели.

Майкл глубоко вздохнул.

— Как я сказал вам уже, я потерял изрядный кусок своей памяти.

— И в этот кусок вошла я? — горько усмехнулась Элизабет.

— Не только вы. Я не помнил практически ничего и никого, ни отца, ни матери. Да я даже слов многих не помнил, учил их заново. Я получил в свете прозвище оддбол оттого, что я неправильно говорил и задавал странные вопросы тем, кто нас навещал, когда я выздоравливал.

— И вот вы сразу после этого пошли на приём к герцогу Крэйбонгу и увидели там его дочь… — саркастически продолжила за него Элизабет.

— Да, всё так и было, — твёрдо ответил Майкл. — Извиняться за своё чувство к леди Долорес-Софии я не буду ни перед кем, даже учитывая, что нас с вами связывали отношения, о которых я до сих пор ничего не помню.

— И что упомянутое вами чувство к этой леди говорит вам теперь? — несколько ядовито спросила девушка.

— Что она стала женой другого, — сухо ответил Майкл.

— А то, что и вы свободны для новых отношений с другой девушкой, оно вам не говорит?

— Насколько я понял обычаи этого мира, Элизабет, никакие отношения, помимо брачных, с приличными девушками здесь вообще не одобряются, — горько ответил Майкл.

— А с неприличными?

— Элизабет! — укоризненно качнул головой Майкл.

На глаза девушки навернулись слёзы.

— Я просто не знаю, чем уколоть вас, Майкл, как вывести вас из равновесия, в котором вы пребываете в отличие от меня, как заставить вас волноваться и хотя бы этим приблизиться ко мне! Мы были близки, Майкл, настолько, что вы целовали меня. И, хотя между нами не было объяснений и признаний в чувствах, но сейчас мне очень больно оттого, что всё это исчезло.

Элизабет в красноречивом жесте соединила ладони и приложила их к своей груди.

— Мне очень жаль, правда. Но вам будет правильнее считать, что Майкл погиб тогда.

— Вы предлагаете мне видеть вас живым и при этом считать, что вы умерли?

— Да. Того Майкла, которого вы помните, больше нет. И перед вами уже другой человек, со своей историей, в котором не было прошлого с вами.

Элизабет зябко повела плечами.

— Нам нужно возвращаться. Я подумаю обо всём об этом… Но одно, виконт, я могу сказать вам совершенно определённо уже сейчас: я не допущу, чтобы вы выражали какие-либо чувства к Долорес-Софии. Я не дам вам разрушить счастье моего брата.

— Заверяю вас, леди, что тут вам не о чем беспокоиться.

Элизабет удовлетворённо кивнула и вскочила в седло своей лошади. Она сразу направила её в галоп и поскакала по направлению к замку, не оглядываясь на Майкла.

"Ну что ж, именно так относятся к незнакомцам, которым я себя выказал" — подумал Майкл.

Когда он вошёл в гостиную, все хозяева замка были в сборе и, как оказалось, ждали его.

— Майкл, — обратился к нему лорд Фредерик, — наши дамы узнали о недавно появившейся новой забаве. В моду входит подвижная игра, которая проводится на воздухе. Лаун-теннис называется, вы не слышали?

— Теннис? Слышал, — ответил Майкл, — для неё, кажется, нужны маленькие мячики, сетка и ракетка для рук?

— Да-да, она самая. Я заказал всё необходимое, мы уже изучили правила и даже немного потренировались на днях. Не хотите опробовать эту игру с нами?

— Можно попробовать, — улыбнулся Майкл, — расскажете мне правила?

В детстве Михаил посещал некоторое время теннисную секцию, и у него дома хранилась теннисная ракетка "джуниор", которую он не использовал после того, как перестал заниматься теннисом.

Лорд Фредерик объяснил Майклу правила, которые мало отличались от известной Михаилу игры. Ракетки, которые им вручили, удручающе проигрывали в качестве и в удобстве тем, которые были известны Майклу по прошлой жизни. Тяжеловатая длинная ручка и сравнительно маленькое диаметром кольцо, затянутое шелковыми нитками. Мячик чёрного цвета из какой-то не совсем ровной резины, впрочем, был достаточно прыгуч.

Их проводили к импровизированному корту — ровному газону с травой, поперёк которого уже была натянута сетка между двух врытых в землю столбиков. Майкл встал с одного края корта с Элизабет, а лорд Фредерик с другого края составил пару своей жене. Дамы играли в своих длинных платьях и были одеты в модные крепившиеся к причёскам шляпки.

Возле корта присела на скамейку графиня Оддбэй, подтянулись другие люди, жившие в замке, чтобы посмотреть на диковинную забаву аристократов.

Игра началась с хорошей подачи леди Долорес-Софии, которую Майкл мастерски отбил. Так и пошло. Леди Элизабет играла не блестяще, но всё же получше, чем её супруг. Большинство мячей подавали и отбивали Майкл и Долорес-софия, которая двигалась по корту как прирождённая спортсменка. Щёки её зарумянились, волосы из-под шляпки немного выбились, и Майкл снова поразился тому, как же она хороша. До боли хотелось подойти к ней, схватить в охапку, и целовать…

Подошедшая к нему Элизабет с нахмуренным выражением лица спустила Майкла с небес на землю.

— Фредерик потянул мышцы спины и больше не сможет играть, — сказала она.

Леди Долорес-София сопроводила пострадавшего мужа к нему в спальню, куда уже был вызван их семейный доктор, и Майкл сообщил графине Оддбэй, что после обеда они возвращаются к себе.

Он принял извинения от лорда Фреберика, который был сильно раздосадован полученной им травмой, посоветовал использовать тугую повязку и спокойно полежать до полного выздоровления, и попрощался с хозяевами замка Фосбери.

Какое-то время он ехал в карете вместе с матушкой, уступив своего скакуна Полу Парсону.

— Графиня Фосбери очень мила, — вдруг сказала леди Эстер, — Будет жаль, если её постигнет печальная участь первой жены Фредерика Фосбери.

Она положила свою руку на сложенные на коленях руки Майкла и слегка пожала их.

Майкла глубоко тронуло тепло, которым с ним поделилась графиня. Было понятно, что она догадывается о том, что происходит в душе сына, и как могла, послала ему своё утешение. Дальше до своего дома они ехали молча.

Ну а дома его ждали дела, которые уже были начаты, и которые он запланировал в перспективе. К примеру, Майкл решил привнести в этот мир кое-какие кулинарные новшества.

— А что ест наша доблестная армия, мистер Фитцберг? — спросил он по возвращении.

Глава 5

Замысел Майкла содержался в производстве и распространении консервированных продуктов. Он выяснил, что консервация в жестяных банках и стеклянных бутылках не так давно была изобретена в гэлльском королевстве и уже постепенно распространялась и в другие страны, в том числе в Бригантию. При этом в бутылках, запечатываемых воском, консервировались перетёртые супы, овощные и фруктовые соки, а в больших банках из толстой жести, которые потребители открывали с помощью дололта и молотка, продавалось тушёное мясо.

Река Северн была очень богата рыбой. В графстве Оддбэй, находившемся в равнинной части этой реки, не было форели и лосося, которые водились в горных притоках Северна, но менее ценные виды рыбы буквально кишели во всём своём разнообразии — щука, лещ, линь, голавль, плотва, налим… Эту рыбу ловили и тут же продавали на рынках, либо живьём в садках доставляли к кухням состоятельных домов. Коптили рыбу мало.